урррГлавное в жизни доктора Ганнибала Лектера — изящество и Уилл Грэм.
Уилл Грэм же ждёт, когда его голова перестанет напоминать горящий лес. Ему кажется, что кровь приливает к векам, стоит ему закрыть глаза.
Он в забытьи представляет на своих губах мягкие шёлковые губы профессора Аланы Блум. Он видит её сквозь красную сетку сосудов. Алана улыбается ему, но как-то виновато. Будто сделала что-то.
И в затылке отдаётся стук ножа о деревянную доску. Запах мяса... Чьего?
Кто сегодня на ужин, доктор Ганнибал?
Эбигейл Хоббс показывает ровно столько эмоций, чтобы все видели, что они у неё есть. Она ступает по реке крови, бесконечной реке крови. Каждый день. Кровь её матери, кровь Хоббса, кровь жертв Хоббса, раскинувшиеся девичьи внутренности, которые пахнут едва ли не цветами. Они все благоухают как райский сад. Эбигейл же борется с желанием войти внутрь и убежать как можно дальше в чёрный-чёрный лес, дать пронзить себя оленьими рогами.
Эбигейл Хоббс —тот самый золотой билет на фабрику, подарок в шуршащей тёмно-красной обёртке, обагрённый кровью жертвенный нож и записка.
«Беги обратно на бойню».
Она не знает куда ей бежать, бежит наугад по кровавой дорожке, спотыкаясь и падая, призывая кого-нибудь на помощь.
И она попадает именно на бойню. В качестве жертвы.
Ганнибал Лектер состоит из затвердевших сухожилий, окаменевших костей и дьявольской грации. Он —психопат в прямом значении этого слова, но он с этим живёт совершенно спокойно. Всё его окружение готово петь доктору Лектеру дифирамбы, посвящать ему оды и гимны. О, ваше великолепие, доктор Лектер.
Ганнибал познаёт других людей, вгрызаясь в их плоть, забирая их жизни. Мясо же грубиянов кажется ему невкусным, но их насильственная смерть является наилучшей приправой.
Он чувствует себя как рыба в воде среди произведений искусства, он сам является таковым. Вырезанный из кости и напоённый горячей кровью, ведомый запахом добычи.
Он по-отечески заботлив, когда держит в своей холодную руку Эбигейл. Он по-настоящему влюблён в рассыпающегося, распадающегося, горящего в кубе льда Уилла Грэма.
И он так же будет держать подле себя свою семью до самого их конца.