воскресенье, 01 декабря 2019
это когда-то было фиком по фантастическим тварям, дакогда я зажмуриваюсь, слышу сдержанный голос, который заставляет меня инстинктивно дёрнуться:
— открой глаза, ты должен видеть предмет своего наказания.
в этот раз это дешёвые часы: я опоздал домой.
я стараюсь не кричать, за каждый вопль я получаю удар ещё сильнее.
я боюсь даже подумать о крике, мне кажется, что от каждой такой мысли голова начинает болеть сильнее.
на моих руках остаются засохшие борозды после наказания отчимом: тогда я раздал не все листовки.
когда я умываюсь по утрам, то вижу в старом зеркале синяк на своём ребре: тычок за то, что забыл поблагодарить бога за завтраком.
идя по улицам, я озираюсь напуганным щенком, которого вот-вот кто-то пнёт или даже растерзает.
— сэр, приходите сегодня вечером, билеты по невероятной скидке!... сэр...
прохожий пихает меня в сторону.
опять остаются неиспользованные листовки, но выбросить я их не могу: недалеко стоит младшая сестра.
если она попытается меня прикрыть, то её накажут. она улыбается, протягивая людям листовки, но эта улыбка выглядит пугающей, она улыбается как куклы из магазина, которых у неё никогда не было. её листовки разбирают как горячие пирожки, мне такого никогда не достичь.
она с ужасом смотрит на оставшиеся листы в моих руках, быстро хватает их чтобы никто не видел и вкладывает между своими.
— сэр, я вижу, что вы заинтересованы!
сегодня утром я видел как она получила по лицу наотмашь и около раковины вытирала кровь, вытекающую с губы. видимо, она сказала что-то не то.
иссохшая, с ввалившимися щеками и бледным лицом она стоит на этой улице, её руки трясутся от холода.
рядом проезжает какой-то богач и предлагает ей уехать вместе с ним в его замок. ну или хотя бы взять его пальто и перчатки.
— бог наградит меня сполна, сэр, спасибо за вашу доброту.
я сам готов броситься к машине и уехать, но что-то заставляет стоять меня как вкопанного.
иногда сестре перепадает какое-нибудь лакомство, вроде булочек с корицей или пирожков, которыми она всегда со мной делится.
перед каждым приёмом пищи она молится почти что рефлекторно.
— спасибо, господи, за эту пищу...
она говорит спасибо даже за то, за что спасибо говорить не стоит.
я молюсь лишь за то, чтобы мы спаслись отсюда, хоть любим наших мучителей в какой-то степени, всё же они дали нам крышу, кров и тепло. дали нам право жить.
когда моя сестра больше не в силах подняться из-за невероятной слабости, я проникаюсь настоящей ненавистью к «родителям». я ненавижу их так сильно, что скриплю зубами когда вижу их. когда слышу их. когда о них думаю. и каждый раз удар за ударом.
я бегаю по улицам города в надежде встретить того богача, который проявил к нам сочувствие. чтобы спастись.
она даже в лихорадке не жалуется на свою слабость, ни на что не жалуется.
только бесцветные восковые губы повторяют:
— бог наградит меня сполна, бог наградит меня сполна, бог наградит меня сполна...
это всё, что я слышу в ночной темноте.
@темы:
Вы — хуй, Ленский